Статус
Добавлено: 05 апр 2020, 20:24Извините, не могу побороть в себе желание поделиться здесь некоторыми мыслями в виде цитат из книги, произведшей на меня апечатление.
Мне кажется, что многим из нас не хватает этих знаний...
Может начнём меньше спорить по пустякам...
А мои мысли по метафизике этих знаний выскажу в конце....
Мне кажется, что заложенная в нас природой теория статуса имеет не просто эволюционное происхождение(у кого был выше статус , тот имел больше шансов выжить), но и метафизическое.
Теория статуса - это искривленная проекция платонической идеи, заложенной Создателем в каждую монаду - "непрерывно расти и развиваться".
Но, так как духовный рост монад наши недоразвитые сознания почувствовать и оценить не могут, то пользуются суррогатными критериями оценки: власть, деньги, сила, ум, красота, известность и т.д.
Мне кажется, что многим из нас не хватает этих знаний...
Может начнём меньше спорить по пустякам...
А мои мысли по метафизике этих знаний выскажу в конце....
Дворец дожей в Венеции — один из самых роскошных и красивых символов власти, какие знал мир. Значительная его часть и сегодня находится в хорошем состоянии. В центре дворца есть необычная комната, от пола до потолка заставленная шкафами с тысячами документов. Хранящиеся здесь не одну сотню лет, они драгоценны, хотя и не имеют отношения к деньгам. По крайней мере непосредственного отношения. В них зафиксирован «статус» каждого человека в городе. Если бы вы жили в Венеции несколько сотен лет назад, в одной из этих бумаг непременно было бы написано, кто ваши родители, кем были их родители и в каких вы отношениях со знатью, купцами или другими важными лицами. В документе однозначно определялось бы, где вам следует жить, что есть, какое получить образование; из него ясно следовало бы, будут ли люди вам доверять, будете ли вы привлекать к себе внимание и даже долго ли вы проживете. Надо сказать, что времена не сильно изменились. Сегодня высокий статус — звезды шоу-бизнеса, знаменитого спортсмена или топ-менеджера — сопровождается почти такими же привилегиями, в конечном итоге определяющими качество жизни. Просто мы сегодня иначе делаем и храним записи. Сегодня светские рейтинги — дело глянцевых журналов.
Именно уважением к статусу объясняется, почему в морозное утро люди готовы простоять в очереди несколько часов, чтобы добыть подписанный экземпляр новой книги какой-нибудь телевизионной знаменитости (книги, которую они, вполне возможно, и читать-то не собираются). Статус объясняет, почему людям нравится встречаться с теми, кто живет хуже них самих (немцы называют это schadenfreude, или злорадством). Одно из исследований мозга показало, что когда человек видит, что другому еще хуже, чем ему самому, в его мозге активируются схемы удовольствия. Статус объясняет также, почему люди обожают побеждать в спорах, даже совершенно бессмысленных. Статус объясняет, почему они тратят деньги на модное дизайнерское белье, когда аналогичные вещи можно купить в обычном магазине за десятую долю цены. Он объясняет, по крайней мере отчасти, почему 30 млн человек сегодня играют в онлайн-игры, единственная цель которых — поднимать свой рейтинг, т. е. повышать статус по отношению к другим людям. Вероятно, статус объясняет даже то, как Google, одна из богатейших компаний в мире, умудряется сделать так, чтобы на нее бесплатно работали тысячи людей: она устраивает конкурсы, в которых люди соревнуются между собой, выполняя такие задания, как «Подбери подпись к фотографии».
Статус относителен, и чувство удовлетворения от его повышения человек испытывает всякий раз, когда чувствует себя в чем-то «лучше» другого. Мозг не забывает создавать и поддерживать сложнейшие схемы, определяющие строгую иерархию окружающих вас людей. Исследования показывают, что при общении мозг создает представление собственного статуса владельца и статуса собеседника и что соотношение этих статусов влияет на характер разговора.
Организации, как правило, устанавливают внутри себя сложную и четкую систему иерархии, а затем пытаются мотивировать людей обещанием продвижения на более высокий уровень по этой своеобразной лестнице. В одной известной мне компании работнику не разрешалось ставить свой стол к окну, пока он не достигал определенного иерархического уровня, хотя сотрудники обоих уровней могли сидеть в одной комнате буквально бок о бок. Маркетологи используют два основных рычага, которые помогают затронуть человеческие эмоции рекламой: с одной стороны, это страх, а с другой — обещание повышения статуса.
Несмотря на то что корпорации изо всех сил пытаются сделать показателями статуса размер автомобиля или стоимость наручных часов, универсальной его шкалы не существует. При встрече с новым человеком и оценке вашей с ним относительной значимости вы можете опираться на такие параметры, как возраст, богатство, физическая сила, ум или обаяние. Вообще, показателем статуса может быть все что угодно; например, на некоторых островах Тихого океана им является вес человека. Если какой-то параметр представляется вам важным, то любое повышение или понижение соответствующего статуса вызывает интенсивную эмоциональную реакцию. Ради повышения или сохранения статуса люди иногда доходят до жутких крайностей. Этот принцип работает и на индивидуальном, и на групповом, и даже на государственном уровне. Желание повысить статус заставляет людей проявлять чудеса героизма и выносливости, а стремление к повышению статуса лежит в основе многих величайших достижений общества и некоторых худших примеров бессмысленного и ненужного разрушения.
Как и все прочие первичные нужды, реакция на угрозу статусу бывает намного сильнее, да и встречается чаще, чем любая другая. Простой разговор с человеком, которому вы приписываете более высокий статус, — к примеру, со своим руководителем — запускает реакцию на угрозу вашему собственному статусу и всегда вызывает такое чувство, как будто это может привести к ужасным последствиям. Может последовать даже физиологическая реакция, включая увеличение кортизола в крови и активный приток ресурсов к составляющим лимбической системы, возбуждение которой снижает ясность мышления.
Этот эксперимент порождает у большинства людей самые сильные эмоции. Эйзенбергер говорит: «Мы обнаружили, что когда человека исключают из какого-то сообщества, можно заметить явную активность в верхней передней части поясной коры его мозга. Этот же нейронный участок задействуется при болевых ощущениях; именно он отвечает за тот компонент боли, который иногда называют “элементом страдания”. У тех, кто сильнее других чувствует себя отверженным, наблюдаются максимальные уровни активности в этой области». Быть исключенным из сообщества и отверженным физически больно. Ощущение того, что ты хуже других, активирует те же области мозга, что и физическая боль. Эксперимент Эйзенбергер показал, что социальная боль активирует пять разных областей, ответственных также за боль физическую. А раз мозг воспринимает оба типа боли одинаково, то социальная боль может вызывать не меньшие страдания, чем физическая. Вспомните о том, как у вас холодеет в животе, когда кто-то говорит: «Сказать, что я о тебе думаю?» Примерно так же человек ощущает себя ночью на улице, когда чувствует, что вот-вот кто-то подойдет и нападет сзади: может быть, в первом случае ощущение менее явное, но по существу это тот же страх.
Поскольку падение статуса воспринимается очень болезненно, многие люди готовы идти на большие жертвы, только чтобы не попадать в условия, когда их общественное положение окажется под угрозой. Такое поведение, в частности, предусматривает уход от любых действий, в которых мозг не уверен; это, учитывая его особое отношение к новизне, иногда означает уход от всего необычного. А значит, может сильно сказаться на качестве жизни. Здесь, если пользоваться терминами Гросса, против вас работает выбор ситуации.
Из-за того, что реакция на угрозу статусу столь интенсивна, переоценка в подобной ситуации может оказаться очень сложной задачей — если, конечно, вы не сможете поймать (т. е. обозначить и переоценить) свои эмоции на раннем этапе, в первые несколько секунд, пока они еще не возобладали.
...
Реакция на угрозу из-за воображаемой перспективы снижения статуса может зажить собственной жизнью и продержаться не один год. Люди, как правило, очень стараются не оказаться «неправыми», идет ли речь о простой опечатке в документе или о серьезной ошибке в оценке стратегических перспектив. Вспомните примеры крупных корпоративных слияний, обернувшихся неудачей, и руководителей, принимавших любые решения, только бы не брать на себя ответственность. Мы не любим быть неправыми, потому что неправота роняет наш статус, а это нервирует и воспринимается как опасность.
Если вы решили, что правы, значит, неправ другой — а это означает, что вы не будете прислушиваться к словам этого другого, и он тоже будет воспринимать вас как угрозу. Получается замкнутый круг.
... Быть «правым» для человека нередко важнее, чем... ну, чем почти все остальное; ради этого иногда жертвуют не только деньгами, но и отношениями, здоровьем, а то и самой жизнью.
Угроза статусу, помимо того, что иногда начинает существовать сама по себе, обладает еще одной особенностью: она очень легко возникает и порождает сильнейшее чувство опасности даже по самым пустяковым поводам. Скажем, вы встречаетесь с коллегой и он вдруг, впервые за все время вашей совместной работы, просит разрешения проследить за развитием одного из ваших проектов. Вы, скорее всего, воспримете его просьбу как угрозу своему статусу. «Он что, мне не доверяет? Хочет проконтролировать?» Реакция на угрозу может заставить вас сказать что-нибудь резкое, что плохо отразится на вашей же собственной карьере. Помните, что лимбическая система, будучи возбужденной, начинает формировать в мозге случайные связи и побуждает к пессимистическим мыслям. Даже простой разговор с руководителем рождает ощущение угрозы. А невинный вопрос «Как дела?», обращенный к подчиненному, вызывает более сильную эмоциональную реакцию, чем можно было ожидать.
Многие споры и конфликты на работе, как и вообще в жизни, имеют в своей основе вопросы статуса. Чем лучше у вас получается сразу же распознать такую угрозу и точно обозначить ее в реальном времени, тем проще будет провести переоценку и более адекватно отреагировать на событие.
Во всем, что касается статуса, роль режиссера огромна. Но будьте осторожны и не пытайтесь объяснить окружающим, что происходит. Сказать кому-нибудь: «Все дело в угрозе статусу; это она заставляет тебя так поступать» — не самая лучшая мысль.
Исследования, проведенные в сообществах приматов, показывают, что у высокостатусных обезьян средний уровень кортизола ниже, они здоровее своих собратьев и живут дольше. И это относится не только к обезьянам. У Майкла Мармота есть целая книга «Синдром статуса» (The Status Syndrome), целиком посвященная этим проблемам; в ней показано, что статус, даже без учета образования и дохода, существенно влияет на продолжительность человеческой жизни. Высокий социальный статус не просто приятен; он приносит большее удовлетворение.
Надо сказать, что статус связан с радостью не только тогда, когда вы уже достигли высокого положения, но и в любой момент, когда вы чувствуете, что оно хотя бы немножко повысилось. Одно из исследований показало, что слово «молодец», обращенное к ребенку и произносимое монотонным механическим голосом, активирует схемы удовольствия в его мозге не хуже, чем неожиданное денежное вознаграждение. Даже крошечное повышение статуса, скажем, в результате победы в карточной игре, очень приятно. Мы так устроены, что остро ощущаем любой, даже совсем незаметный его рост. Многие великие произведения мировой литературы (и сюжеты некоторых не столь великих телесериалов) построены на идее статуса и базируются на двух постоянных темах. В них рассказывается либо о том, как обычные люди совершают неординарные поступки (что дает вам надежду на то, что и вы когда-нибудь можете получить более высокий статус), либо о том, как необыкновенные люди живут обычной жизнью (это позволяет вам надеяться на то, что хотя вы и обычный человек, но устроены так же, как и люди с высоким статусом). Судя по всему, даже простая надежда на то, что когда-нибудь ваш статус может повыситься, приносит удовлетворение.
Повышение статуса — одно из лучших ощущений в мире. Уровни дофамина и серотонина растут (это связано с ощущением счастья), а уровень кортизола падает (что свидетельствует о снижении стресса). Уровень тестостерона тоже повышается. Тестостерон помогает человеку сосредоточиться, позволяет ему почувствовать себя сильным и уверенным и даже усиливает половое влечение.
Благодаря высокому уровню дофамина и других «счастливых» нейрохимических веществ повышение статуса увеличивает число новых нейронных связей, ежечасно формируемых в мозге. Это означает, что ощущение высокого статуса помогает перерабатывать больше информации, включая и весьма тонкие мысли, и с большей легкостью, чем ощущение низкого статуса. С ростом позитивных эмоций реакция на угрозу снижается, и префронтальная кора получает достаточно ресурсов, чтобы мыслить одновременно на нескольких уровнях. Это означает, что ощущение высокого статуса дает человеку возможность активировать режиссера в любой момент по желанию.
Обладатели высокого статуса способны успешнее претворять в жизнь свои намерения — они лучше владеют собой и получают от окружающих больше поддержки и внимания. Люди с высоким статусом устанавливают те связи, которых ожидает мозг, что ведет к формированию восходящей спирали и к еще более благоприятному нейрохимическому состоянию, когда человек ощущает себя «на гребне волны».
.Судя по всему, на подсознательном уровне мозг непрерывно работает над поддержанием высокого статуса. Чтобы поднять свой статус, следует найти способ почувствовать себя умнее, обаятельнее, здоровее и богаче других, более правым, организованным, спортивным или сильным — в общем, оказаться лучше других хоть в чем-то, неважно, в чем именно. Главное здесь — найти «нишу», в которой вы будете ощущать себя «выше» других.
Если записать на видео обычное еженедельное собрание почти в любом коллективе, то можно с удивлением обнаружить, что основные слова, которые там произносятся, нацелены либо на повышение собственного статуса, либо на его снижение у остальных. Это всеобщее подкалывание, корпоративный эквивалент соперничества братьев и сестер, происходит в основном неосознанно — и растрачивает понапрасну когнитивные ресурсы миллиардов людей по всему миру.
Непрерывная и всеобщая борьба за статус имеет и другие отрицательные стороны. Хотя сама по себе конкуренция способна заставить человека собраться и сосредоточить усилия, следует признать, что в войне за статус всегда будут неудачники и проигравшие. Это игра с нулевой суммой — в ней сумма выигрышей сторон равняется нулю. Сражаясь за высокий статус, человек постоянно настроен на борьбу и видит в окружающих лишь угрозу. Поэтому борьба за статус может отрицательно сказаться на отношениях — а значит, и на способности к сотрудничеству. Очевидно, что было бы неплохо снизить статусные угрозы, с которыми человек сталкивается на работе
Эти две стратегии — снижение собственного статуса и повышение статуса собеседника — действительно помогают другому человеку, но могут вызвать у вас ощущение угрозы вашему личному статусу. Как же надежно обеспечить себе ощущение его повышения, позволяющее поднять уверенность в себе и качество работы, а заодно и подстегнуть разум, — но при этом не причинить боли ни детям, ни животным, ни коллегам, ни себе самому, наконец?
До сих пор мне удалось найти на этот вопрос один-един-ственный хороший (не медикаментозный) ответ. Речь идет о концепции «игры против самого себя». Почему улучшение спортивных показателей — ну хотя бы личного гандикапа в гольфе — так приятно? Потому что при этом вы повышаете свой статус в отношении другого человека, причем такого, которого вы хорошо знаете. Этот человек — вы сами в прошлом. «Осознание себя приходит к человеку примерно в тот же период жизни, что и осознание других. Это две стороны одной медали», — объясняет Марко Якобони. Мысли о себе и о других задействуют одни и те же нейронные схемы. Можно обуздать и использовать мощь ощущения победы над кем-то, если сделать этим кем-то самого себя; в таком случае вы никому не причините вреда.
...
Игра против самого себя дает человеку возможность постоянно ощущать рост статуса и при этом не угрожать другим. А если вы к тому же поделитесь своими успехами (и проблемами) с остальными, это, возможно, повысит и ощущение общности. Мне кажется, что многие успешные люди разработали для себя подобную систему и часто играют против самих себя.
Чтобы это делать, нужно в первую очередь себя знать. Для этого необходим сильный режиссер, но и его можно усилить, если как следует сосредоточиться на процессе собственного роста. И вот еще полезная идея: один из способов играть против самого себя состоит в том, чтобы сознательно улучшать способность наблюдать со стороны за работой своего мозга. Можно тренироваться в маркировании и переоценке, учиться проводить эти операции более качественно и быстро. Можно учиться считывать состояние других людей и успокаивать сознание, когда это необходимо. Улучшая эти умения, вы поднимаете свой статус, не подвергая риску статусы других. Делясь своими наблюдениями, вы способствуете единению людей; кроме того, вы усиливаете своего режиссера. И разумеется, в результате принимаете более удачные решения, лучше держитесь в сложных ситуациях и легче находите общий язык с другими людьми.
Мне кажется, что заложенная в нас природой теория статуса имеет не просто эволюционное происхождение(у кого был выше статус , тот имел больше шансов выжить), но и метафизическое.
Теория статуса - это искривленная проекция платонической идеи, заложенной Создателем в каждую монаду - "непрерывно расти и развиваться".
Но, так как духовный рост монад наши недоразвитые сознания почувствовать и оценить не могут, то пользуются суррогатными критериями оценки: власть, деньги, сила, ум, красота, известность и т.д.
Помню отец рассказывал про своего друга, который работал в Бакинском ботаническом саду - тот друг папе такие саженцы дарил... желтые и оранжевые розы, тогда это было не то что редкость, а просто уникально! Махровая сирень, нарциссы причудливые, яблоки... Деревца были маленькие, а плодоносить стали уже на второй/третий год, и плоды были крупные, великолепные. + к тому папаша занимался прививками почек к деревьям.