Роза Мира на RozaMira.Us

Финансы. Это одна из загадочных сфер трансформации. Мы переходим к появлению частных, полностью частных денег - не частных денег, которые сотрудничают с государством как сейчас, а частных денег, которые воюют с государством как, например, биткойн. Мы переходим к системе блокчейн, которая позволяет каждую транзакцию сделать с одной стороны прозрачной, с другой стороны безопасной. Мы переходим к ситуации, когда деньги начинают эмитироваться частными игроками в произвольном количестве и сами эти деньги становятся производной от энергии, которая тратится на их выработку. То есть ценностью становятся не золото, не ресурсы, ценностью становится энергия, которая, вообще говоря, берется из воздуха, из солнца и из разных других вещей. И мы меняем саму природу денег, мы меняем природу отношений между деньгами, в каком-то смысле деньги становятся эквивалентом энергии, эквивалентом времени, а не эквивалентом собственности. Что будет с этим происходить я могу дать только эти предпосылки, я не знаю как это пойдет глубже - мне не хватает фантазии, но то, что это сопоставимая и едва ли не более глубокая трансформация природы денег, чем, например, появление акционерного капитала, появление банков - это однозначно. Банки умирают, об этом говорят практически все, умирает множество других финансовых индустрий или трансформируются предельно драматически.

Население и пространство. Все изменения, связанные с торговлей, энергетикой, производством делают ненужным существование мегаполисов в современных планах. Не нужно создавать производства, вокруг которых живут рабочие, пропадает вообще потребность в рабочем классе как таковом. Нет необходимости создавать сложные агломерации, в которых возникают комплексы так называемые советские разных связанных друг с другом производств, всё это уходит в далекое прошлое. Зато возникает потребность в системе расселения, в которой максимально широко и глубоко совмещены разные типы деятельности, причем типы деятельности прежде всего сервисные и прежде всего креативные, и т.д. То есть основным центром существования становится не город, способный производить продукцию, а креативная зона, способная производить знания, способная производить нужную интеллектуальную, культурную продукцию.

Перейдем к возможной проекции этих изменений на идеологию и на социальные процессы. В моей логике и в моих убеждениях технологические процессы прямо влияют и прямо ведут за собой идеологические и социальные изменения.

Отказ от общества потребления в пользу общества впечатления.
Действительно, общество потребления как некий фундаментальный принцип существования современного социума возник как следствие эпохи массового производства, в котором нужно было создать потребителя типовой стандартной продукции, потому что заводы могли производить только типовую стандартную продукцию. Соответственно, формирование потребности в вещи это было фундаментальным принципом каждого конкретного производителя каждого конкретного типа товаров. Формировались некие шаблоны, по которым мы передвигались по социальным уровням, исходя из того, насколько полно ты начинаешь обладать шаблоном. Однако сейчас за счет того, что очень многие вещи, которые нам были нужны будут нам доступны через впечатления, через трансляцию какого-то образа смыслов или создание какой-то виртуальной картины - непосредственное обладание вещами теряет смысл и пропадает сама возможность управлять обществом через возникновение у него каких-то фундаментальных потребностей. Это уже наблюдается, например, в развитых странах через отказ от обладания, например, недвижимым имуществом в пользу арендных квартир или от обладания машинами. Вот мне лично понравилось обстоятельство, что сейчас, например, передвигался по Чикаго, стоимость Uber`а за все это время была меньше стоимости парковок, я не говорю про бензин, про амортизацию, - парковок!, то есть обладание машиной становится бессмысленным. Соответственно, общество впечатления - оно будет устроено по-другому.

Отказ от крупных социальных идентичностей в пользу мелких идентичностей. Я говорил про высокую индивидуализирующую особенность современных сетевых коммуникаций, но они уже привели к появлению достаточно массовой субкультурной традиции, по которой человек может комфортно существовать в рамках своей субкультуры, будучи уверенным, что все вокруг такие же. Если раньше принадлежность к субкультуре, к каким-то убеждениям маргинализировала человека и делала его противостоящим обществу, и требовала от него вызова, то сейчас за счет социальных эффектов сетей или в будущем нейро-эффектов, ты не только не противопоставляешь, более того, ты вообще не видишь другого, ты можешь не видеть, не обращать на это внимание. Ты можешь жить в мире, в котором весь мир устроен так как тебе нравится. Более того, он может быть устроен так до некоторых своих физических законов, ты можешь просто считать, что мир такой, и дробление мира на эти вот микроконструкции оно становится рутинным упражнением, это может сделать любой, я это потом проиллюстрирую.

Таким образом, все те принципы идеологии, все те принципы социальной коммуникации, те принципы устройства общества, к которым мы привыкли - массовые религии, массовые идеологии, массовая мода, массовые культурные тренды, - они рассыпаются, они в какое-то время перестают быть важными. Они не удерживают больше общество, общество становится значительно более дробным. Глубина дробления и фрагментация общества в этот момент может дойти предельно далеко.

Отказ от национально-культурных идентичностей в пользу глобально-сетевых.
Национальные государства возникли как реакция на определенные технологические процессы, на определенный масштаб обществ. Понадобилось удерживать социально-экономическую связность, связанную с замкнутыми циклами производств и для этого нужны были разные инструменты, например, современные национальные языки, так называемые литературные, возникли как необходимость удержания общества за счет газет и книг. Как только потребность в культурно-языковых общностях падает, начинает падать и потребность в понятии национальное государство, причем падает драматически. Я даже не беру всякие там социальные аспекты, связанные с возникновением разных социальных общностей типа Евросоюза - это всё следствие. Принципиально пропадает необходимость в национальных государствах как средствах организации, просто она становится не нужна, есть много более эффективных способов.

Борьба между национальными вертикальными и глобальными сетевыми принципами интеграции, организации чего бы то ни было.
Для того, чтобы эффективно организовать экономику не нужно создавать национальное государство, нужно создавать эффективные среды, эффективные системы, я на этом остановлюсь чуть более позже.

Местами довольно сумбурно и спорно, но выявление и описание трендов, как очевидных, так и далеко не очевидных, на мой взгляд, очень новаторское, полезное и интересное. В таком концентрированном виде впервые встречаюсь с подобным исследованием потенций современности.
Дней через десять, думаю, закончу выкладывать, тогда появится время для обсуждения. Но желающие могут начинать

Нео-религии и новые формы самоидентификации, самоорганизации в глобальном сетевом пространстве и пространстве смыслов.
Пропадает необходимость в глобальных религиях как целостных конструкциях, потому что нет необходимости форматировать крупные общности едиными ценностями, их можно форматировать значительно более просто и значительно более индивидуализированно. В принципе сейчас создавать новые убедительные, убеждающие религии за счет уже существующих методов воздействия через сеть, а в будущем через нейро-интерфейс становится значительно проще. И, в принципе, я не буду фантазировать даже, вы посмотрите на ИГИЛ например, это конструкт, созданный в очень короткое время, чрезвычайно технологично, с использованием новых инструментов типа YouTube, Интернета, для того, чтобы создать ту форму религии, которая обладает максимальным прозелитическим потенциалом по отношению к жителям не только определенных территорий, но и жителям других территорий, погруженным в современную сетевую среду. Иными словами эти религиозные конструкты становятся технологически легко реализуемыми и это может быть инструментом для очень многих вещей, о которых еще будет сказано дальше.

Формирование синтетических пост-национальных глобализированных культур, их конкуренция (от доминирования американо-европейской к рынку глобальных культур).
Уже сейчас производителями глобальной культуры являются несколько глобальных центров. Например, в киноиндустрии это Голливуд, Болливуд и Анима(?)(не в курсе что это#И.М.), и они фактически форматируют пространство культурных кодов, культурных стандартов по всему миру. И за счет дальнейшего углубления и дробления этой системы появляется много новых центров, способных к производству новых смыслов. Например, сейчас игровая индустрия выходит на один финансовый уровень и уровень количества юзеров с кино, в ближайшее время она его обгонит, и в ближайшее время она обгонит по уровню воздействия на человека со стороны виртуальных сред, виртуальных игр по сравнению с кино, а количество дистрибуторов и производителей игр значительно шире, чем фильмов. Это не один Голливуд, это много центров.
И вот эта многоцентровость начинает размывать глобальную культурную общность, появляется возможность массово насаждать какого-то рода тип культуры, тип поведения, создавать моды на ту или иную форму социального поведения и т.д. Вот отдельный вопрос, что будет с миром, который еще несколько лет проживет в эпоху Grand Theft Auto, которая является самой популярной игрой с огромными оборотами и которая просто абсолютно популяризирует криминальное поведение. Очень любопытно будет посмотреть на последствия, потому что это не обязательно приведет к всплеску криминала, но это приведет к очень любопытным изменениям поведения людей.

Я постарался сделать несколько итераций, чтобы дать вам некоторый конструктор возможного понимания происходящего, сделал анализ. Сейчас перейдем к синтезу.

Таким образом, набор технологических изменений, влекущих за собой изменения фундаментальных для жизни современного общества отраслей, влекущих изменения фундаментальных, актуальных для общества общественных инфраструктур, влекущих изменения принципов организации общества и массового сознания - всё это неизбежно ведет за собой изменение структуры глобального общества. В этом изменении глобального общества я выделил один наиболее фундаментальный процесс, легко интерпретируемый, легко наблюдаемый при взгляде в прошлое, а именно увеличение сложности и различия в отношении между государствами и обществами между собой. То есть если мы сейчас живем в обществе, в котором есть, условно говоря, развитые страны и развивающиеся, общества, в котором сложилась современная форма экономики и те, которые формируют модель догоняющего типа по отношению к ним, то мы переходим к модели значительно более сложной, в которой возникает не двух-трех, а четырехуровневая система.

Как устроены эти уровни и где возникает новая дифференциация. Описанные мной технологические возможности, описанные мной технологические вызовы происходят все преимущественно в определенных, четко локализованных в мире обществах, они не являются тотальными. Нет, мы все, конечно, пользуемся интернет-сервисами, но где-то количество сервисов, инструментов и новых форм организации просто тотальное, грубо говоря, иначе организовано всё.
Вот такими центрами в мире становятся определенные зоны, где скапливается критическая масса прежде всего нового типа социально-экономических агентов, не классических капиталистов, классических производственных сил, а нового типа агентов, прежде всего предпринимателей, технологических предпринимателей и инвесторов, которые имеют возможность и понимание взаимодействия с технологической средой. Вот такого рода кластеры, которые я для простоты называю Силиконовыми зонами, Кремниевыми зонами - они формируются в мире в ограниченном количестве мест.
В Штатах таких зон две, ну, может быть, три: Силикон вэлли, Бостон, Нью-Йорк. Пожалуй всё, остальные зоны не имеют критической массы всех необходимых компонентов. На всю Британию приходится одна-две: это Кембридж и Лондон. В Европе таких зон пока не сложилось ни одной. В Китае такие зоны складываются буквально в двух мегацентрах: Сингапур(?), Гонконг. В Японии пока не складывается ни одной. Таким образом, сама возможность формировать новый тип социальной ткани возникает в ограниченном количестве мест на Земле.

Что из себя представляет Кремниевая зона? Это зона, в которой появляется возможность снимать сливки с максимально маржинальных процессов, то есть максимально прибыльных по отношению к затратам на человеческую деятельность. Максимально прибыльной деятельностью в современной экономике является производство и управление интеллектуальной собственностью. Стоимость интеллектуальной собственности в самых высоко-маржинальных, самых дорогих продуктах самая высокая. Это очень просто, ресурсы доступны всем, маржа падает, производство обычных продуктов и товаров, взаимозаменяемых падает. Сама маржинальность производства стремится к нулю, а во многих индустриях маржинальность производства отрицательная, то есть она работает в убыток на этапе производства и выходит в плюс на этапах маркетинга, на этапах разработки нового продукта. А вот придумывание нового продукта, создание интеллектуальной собственности это наиболее высоко-маржинальная часть. И для того чтобы эффективно управлять созданием интеллектуальной собственности надо создавать предельно сложную экосистему. Экосистему, в которой есть стартапы, в которой есть специализированные сервисы для них, специализированные инвесторы и в которой начинается возгонка ожиданий, начинается возгонка стоимости, в которой компания, которая не имеет продаж, не имеет прибыли, может стоить миллиард и продолжает увеличивать свою стоимость. Это новая экономика. Если кто-то к ней относится как к пузырю или как к временному явлению, я могу его уверить - он сильно заблуждается. Просто это совершенно качественно новая среда.

Деньги начинают перераспределяться в эту сторону, деньги перераспределяются массово, в том числе по принципу " возьмите хоть всё, только дайте доступ". Очень мне понравилась история, когда вот буквально на днях китайский, один из крупнейших фондов вошел 400-ми миллионов долларов в систему синдицированных сделок на сервисе по организации "ангельских инвестиций". По простому принципу: если какие-то группы "ангелов", так называемый синдикат вкладывается в сделку - китайцы дают им сразу столько же. Тем самым частные инвесторы рискуют только половиной своих денег и они поэтому могут сделать вдвое больше сделок. То есть китайцы готовы платить любые деньги лишь бы попасть вот в эту новую модель, а сама эта система производства новых компаний и заработка на них - она становится всё более и более массовой, всё более эффективной.

Так вот, в Кремниевых зонах возникает возможность осуществлять всё то, о чем я говорил, максимально плотно. То есть возникновение новой медицины, возникновение новой социально-культурной среды, кардинальное продление жизни, возникновение нейро-коммуникаций в глубокой и высокой степени - всё это возможно там, где живет достаточно продвинутое общество, достаточно богатое, чтобы перепрыгивать запретительные барьеры стоимости новых технологий.
Барьеры на стоимость новых технологий будут чрезвычайно высоки. Не надо заблуждаться - не будет никакого равенства общества, будет дальше усиливаться и увеличиваться степень неравенства, которая становится имущественным неравенством через эквивалент неравенства доступа к новым технологиям. Доступ к технологиям не только по экономическим, но и по многим другим причинам становится фундаментальным инструментом, которым производится управление. Иными словами, для того чтобы управлять современными элитами, для того чтобы управлять современными обществами нужно иметь не средства насилия, а нужно иметь доступ к технологиям.

Для того чтобы какая-то элита какого-то государства была полностью лояльна какой-то силе не надо иметь ядерную бомбу, надо просто иметь технологию, которая позволит жить этой элите вдвое больше. Это очень просто. Например, для российской элиты ультимативным фактором является возможность обеспечить своих детей перспективным карьерным образованием и именно поэтому центр влияния на российскую элиту находится там, где располагаются ведущие мировые университеты. С этим невозможно бороться, как бы вы ни пытались заставить элиту учить детей в России, они прекрасно понимают, что тем самым они выпадают из глобального процесса и они приложат все усилия, чтобы это обойти. А образование это только одна из индустрий, которую я описал. А здравоохранение, поверьте мне, значительно более чувствительная вещь. Но есть много других технологических вещей, доступность которых фундаментальна для власти.

Таким образом, в Кремниевых зонах появляется возможность через управление доступа к технологиям осуществлять влияние на все социально-политические процессы, что в общем-то и происходит. Как работает упомянутый мной Университет Сингулярности? Это специальный такой пропагандистский, лоббистский центр, хотя и является образовательным учреждением, работает следующим образом. Они учат на коротких программах - где-то треть американских чиновников на курсе, треть глобальных бизнесменов, треть стартаперов. Пройдя этот курс, я могу уверенно это утверждать как участник, ты получаешь абсолютно кристально ясную картину мира, в которой происходит экспоненциальный технологический взрыв и в которой меняются все принципы и правила взаимодействия между всеми игроками. У тебя абсолютно ясная картина мира. Через такого рода системы прошло очень много людей. Экспоненциальное видение - это становится неким трендом, который просто заражает элиту и она формирует определенную картину мира.

В Кремниевых зонах происходит еще одно очень важное явление. Способность конвертации своего таланта в уровень жизни в Кремниевых зонах близка к максимуму. Иными словами твой предпринимательский или научный талант в Кремниевой зоне может быть реализован максимально полно, с максимальной отдачей - в деньгах или во впечатлениях, в качестве жизни, в образах - не важно в чём, - в широком спектре, совершенно не обязательно только в деньгах, для кого-то деньги не являются принципиальными, особенно в свете тех изменений, которые я описал.

Кремниевые зоны становятся ультимативно привлекательными для всей системы талантов и таланты со всего мира перемещаются по этой социальной пирамиде. Если раньше вершиной перемещения были столицы государств, потом -мировые столицы, таких много, то сейчас ультимативной, то есть абсолютной такой вершиной для таланта является такого рода Силиконовая зона. В одних только Штатах количество созданных стартапов иммигрантами превысило половину. Иными словами большая часть предпринимателей, способных к созданию новых технологий, то есть получивших доступ к самой эффективной технологии по получению денег и получению маржинальности своей деятельности - она собирается в Штатах и конкретно в нескольких зонах.

Национальным государствам практически невозможно удерживать таланты на своей территории в этой ситуации. Говорю это как человек, который много работает вместе с огромным количеством коллег над тем, чтобы сформировать эффективную технологическую экономику в России. Можно списывать на любое количество препятствий, барьеров, Мизулину, кого угодно, вы что угодно списывайте, но когда у предпринимателя, работающего в наиболее высоко-маржинальной интернет-экономике или экономике других технологических сфер появляется возможность работать на глобальном уровне это в большинстве случаев сопровождается переездом. Так работает этот глобальный "пылесос" и этот "пылесос" является машиной, которая обеспечивает конкуренцию экономическую, социальную и политическую как основной драйвер.

Сила Кремниевых зон состоит ровно в том, что им практически невозможно противостоять. Ставить барьеры перед талантливыми людьми - эквивалентно стимулированию их бегства, то есть стимулировать их бегство на еще более ранней стадии. То есть человек начинает бежать в ту зону не только тогда, когда у него появляется конкурентоспособное преимущество, а тогда, когда у него появляется надежда получить конкурентоспособное преимущество и он убегает в одной надежде, что он там научится. И это процесс, который охватывает далеко не только Россию, он охватывает огромное количество стран и бОльшая часть стран не только развивающихся, но и развитых находится под абсолютным отрицательным сальдо, что называется, талантов в пользу Кремниевых зон.

Проблема состоит в том, что мы это понимаем как обмен между странами, однако эти процессы начались и внутри стран. В Кремниевых зонах уже началось драматическое различие стоимости жизни. Грубо говоря, стоимость бизнеса и стоимость жизни в Силикон Вэлли начинает драматически отличаться от жизни в других американских регионах. Держать там не просто производства, а даже достаточно прибыльные сервисные центры становится невыгодным, поэтому они начинают переезжать в другие города с тем, чтобы понизить стоимость бизнеса и сохранить при этом достаточный комфорт для своих сотрудников. Таким образом, даже внутри одной страны происходит дифференциация, значительная дифференциация между бизнесом и обществом наиболее высоко-маржинальным, наиболее прибыльным, наиболее эффективным и менее эффективным.

Я называю это различие Силиконовой зоной и Зеленой зоной. В Зеленой зоне люди работают на максимально близком к технологическим фронтирам рубеже, у них есть доступ ко всем необходимым технологиям, у них есть доступ практически ко всем необходимым товарам, но у них нет доступа к инструментам наиболее высоко-маржинальной деятельности. То есть у тебя есть айфон, у тебя есть Тесла, есть солнечный и ветрогенератор, у тебя есть телевизор, но у тебя нет достаточного количества бизнес-ангелов или венчурных инвесторов, которые будут способны превратить твою технологическую идею в миллиардный стартап.
Поэтому вот это различие, кажущееся для нас несущественным вызывает гигантские перемещения мозгов и талантов внутри конкретных США, я уж не говорю про весь мир.

Зеленые зоны становятся зоной очень высокого, очень качественного уровня жизни, однако все-таки доступ к наиболее критическим технологиям, доступ к тотальному распространению технологий там будет снижен. Иными словами, если в Кремниевых зонах люди начинают жить физически дольше уже на горизонте 5-10 лет, то в Зеленых зонах это будет уделом, скорее всего, более обеспеченного слоя, а не в целом сообщества. Таким образом, внутри Зеленых зон создается максимально комфортная жизнь, в которой люди платят сниженной долей риска и сниженной долей напряжения своей жизни в обмен на сниженный потенциал вот этих технологических преимуществ, которыми обладает Кремниевая зона. Это различие, кажущееся нам небольшим тем не менее гигантское. Я думаю, что разница между Кремниевой зоной и Зеленой примерно так же заметна, как разница между Восточной Европой и Западной. Нельзя сказать, что в Польше жить плохо, но в Англии почему-то жить лучше. Я думаю, что на уровне восприятия жизнь человека Зеленой зоны и жизнь человека Кремниевой будет отличаться не менее ярко и не менее заметно. Но всё имеет цену. Соответственно, если ты хочешь жить в Кремниевой зоне, ты должен брать на себя гигантское количество рисков, ты должен обладать очень высоким уровнем таланта и очень высоким уровнем вовлеченности в самореализацию, то есть ты должен быть немножко определенным человеком. Если ты эти свойства имеешь, ты имеешь доступ к ультимативным технологиям, если не имеешь, то, пожалуйста, Зеленая зона даст тебе всё необходимое.

В Кремниевых зонах скапливается абсолютное большинство центров, производящих интеллектуальную собственность, знания, патенты, система управления, маркетинга и т.д. В Зеленых зонах скапливается максимальное производство высокотехнологичной продукции, именно там размещаются роботизированные заводы, или не обязательно полностью роботизированные, там размещаются сервис-центры, там размещаются инфраструктуры, поддерживающие производство технологических товаров. Силиконовым зонам не нужно вообще ничего производить, им всё привезут и обменяют на деньги, которые они легко зарабатывают за счет интеллекта, творчества, креатива и т.д. А производство высокотехнологичной, высокомаржинальной продукции всё будет в Зеленых зонах и они без труда за счет участия в глобальной торговле обеспечат себе нужную прибыль, чтобы жить в ней комфортно.

Элита Зеленых зон будет испытывать определенную зависть к элитам Кремниевых, но не будет иметь никаких проблем с тем, чтобы принадлежать к ним. Таким образом, они вступают в очень такие творческие взаимоотношения и начинают между собой определенным образом взаимодействовать в плане мирообустройства.
Глобальные компании все больше и больше начинают ориентировать свои национальные правительства на то, что ценность глобального рынка выше, чем амбиции тех или иных национальных правительств, которые большей частью до сих пор привязаны к старым индустриям - ко всяким там рентным индустриям, промышленным индустриям, к военным индустриям. Индустрии, которые сейчас являются наиболее доминирующими - они не нуждаются в том, чтобы создавать ту степень глобальной неопределенности, которая задается. И это очень важный процесс на этапе синтеза, который я сделаю дальше.

Что происходит с другими странами? Я отношу их к двум типам зон.
Желтая зона. Это зона, в которой в принципе не возникает высокого качества жизни, сравнимого с Зеленой зоной. То есть нет доступа к достаточно большому числу важных актуальных технологий, например, нет доступа там к физическому бессмертию или обмену мыслями, или еще чему-то - нет доступа, это слишком дорого и есть запретительные или ограничительные какие-то барьеры. Но есть доступ в принципе к нормальному, обычному человеческому существованию и к продолжению какого-то позитивного тренда на рост качества жизни.
Свою потерю включенности в продвинутую глобальную общность эти страны обменивают на относительную самостоятельность в части политических режимов, в части социального устройства, в части того, как они живут. То есть в этих обществах происходит некая консервация ценностей, устоев, правил игры и их экономики в большей степени становятся сервисными, обслуживающими по отношению к Зеленым зонам. Они продают туда ресурсы, они продают туда компоненты, они продают туда плоды первичной переработки, получая в обмен высокотехнологичные товары, покупая их и т.д. Я понимаю, что вам это что-то напоминает, да? Тем не менее это такой достаточно устойчивый тренд, который просто фиксирует общество в его непонимании ценностей глобальной экономики, глобального миро-обустройства, но в принципе создает некоторую такую стабильную зону существования "рядом". Это существование "рядом" оно позволяет элитам, условно говоря, эффективно управлять этим обществом, но однако они все же пытаются получить доступ к ультимативным технологиям, которые им, естественно, нравятся, и вот этот вопрос получения этого доступа он сильно дифференцируется в зависимости от сценариев, об этом я расскажу дальше.

Ну и наконец, в этой модели возникают общества, которые естественным образом становятся вытесненными за счет роста энтропии, за счет роста беспорядков в Красную зону, то есть зону постоянной войны, постоянных беспорядков, проблем и т.д. Сама необходимость этих зон обусловлена тем, что в мире происходят мощные процессы перераспределения людей, ресурсов и энергии, и кто-то просто вынужден быть проигравшим. В этой игре не бывает абсолютных победителей. Соответственно, зоны нестабильности нужны, в том числе, для того чтобы подогревать и поджимать Желтые и Зеленые зоны, чтобы существовать в определенном режиме. Технология управляемой нестабильности обкатана, опробована всеми, создано огромное количество инструментов управления и поддержания нестабильности и эта игрушка нравится всем. Всем политическим режимам, всем странам, всем лидерам и т.д. Соответственно, существование Красных зон исторически обусловлено и будет разрастаться или уменьшаться в зависимости от сценария, от того, насколько управляемо будет происходить данный процесс.

По моим грубым "среднепотолочным" оценкам в Кремниевых зонах может жить единицы сотен миллионов людей, в Зеленой зоне может жить порядка миллиарда, в Желтой зоне будет жить 4-5 миллиардов и в Красной зоне около миллиарда человек. Конечно же, концентрация богатства в Кремниевых зонах будет ультимативной.

Глобальное перераспределение собственности, глобальное перераспределение систем управления и взаимодействия неизбежно ведет за собой глобальный кризис. Любая перестройка, связанная с социально-экономическими процессами ведет к тотальной дестабилизации, которую можно назвать в кавычках "мировая война". Так было всегда, так будет и в человеческой природе ничего не поменялось.

Соответственно, к основным факторам дестабилизации я отношу следующие.
Во-первых, нежелание стран Красной зоны и Желтой зоны, сползающей в Красную -"оранжевых", назовем их так, принимать правила игры и становиться объектами пересборки. Довольно большое количество субъектов уже понимает куда они попали и уже понимают безвыходность и безальтернативность положения. Грубо говоря, как крысам, загнанным в угол, им ничего не остается, кроме как становиться шантажистами и нагнетателями мировой нестабильности. Как я приводил выше, таких людей много, сотни миллионов. Этим людям нечего терять, им есть за что взрывать себя и кого бы то ни было.

Нежелание правительств Желтой зоны терять субъектность. Это крайне болезненная тема, когда ты понимаешь, что ты полностью зависим от других - полностью! Зависим не только в плане благосостояния твоего общества - от этого легко отмахнуться, а когда ты зависим в плане собственного благосостояния! То есть ты видишь, что люди в 80 лет бодры и веселы, а тяжелые болезни, например, онкология - лечатся без резкого, скажем так, падения трудоспособности, а ты так не можешь и это очень сильно давит на психику. У правительств потенциальной Желтой зоны или тех, которых можно отнести к Желтой зоне уже сейчас, формируется крайне мощный стимул что-то с этим делать. Они могут либо стремиться вверх, что возможно теоретически, но может быть неосуществимо, или активно противостоять этому тренду, пытаясь с ним как-то бороться, в том числе, через участие в событиях в Красных зонах. Это очень мощный фактор нестабильности, потому что ключевые элиты желтых зон теряют будущее, теряют субъектность, теряют перспективу своего существования.

Ну и наконец, нежелание правительств Зеленой зоны терять полный контроль над экономикой и масштабными изменениями, которые возникают в Силиконовых зонах.
(Напомню, что Кремниевые и Силиконовые зоны в этой лекции это одно и то же# И.М.)
При всей якобы благодушности этих обществ они состоят из обычных людей, люди прекрасно понимают, что они теряют рычаги, они теряют власть. Потеря власти даже для самых просвещенных обществ это драматическая потеря и Зеленые зоны будут прикладывать достаточно много усилий, чтобы замедлить выделение субъектов Кремниевых зон в самостоятельные политические и экономические силы, и это создает пространство игры для всех остальных.

Я попробую теперь перейти от синтеза к сценарированию. Что такое сценарий в моем понимании? Это попытка оживить и развернуть во времени набор факторов, определяя возможные следствия тех или иных процессов. И это развитие оно должно обладать абсолютной целостностью, то есть ты должен естественным образом перемещаться во времени развития сценария, понимая почему одно ведет за собой другое, но при этом сценарий не обязан быть стопроцентно реалистичным. Потому что будущее все равно это композиция разных сценариев или перескок со сценария на сценарий, и т.д. Но есть, условно говоря, устойчиво связанные процессы, а есть процессы, которые между собой невозможны. Ну, невозможно совместить тотальное благополучие, например, с тотальным же контролем, обязательно возникнет разбалансировка, соответственно, где-то что-то может пойти не так - либо тотальное благополучие и потеря контроля, либо тотальный контроль и снижение благополучия. Вот это есть примерное грубое различие между сценариями.

Я насчитал три сценария. Каждому из них дал свое простое название.
Первый сценарий я назвал Сингулярностью. По образу той модели, которая говорит о том, что описанный мной набор технологических изменений ведет за собой драматическое изменение природы человека и общества. Я не стал на самом деле углубляться совсем уж в кибер-футуризм, например, в идею в принципе, что возможности искусственного интеллекта достигнут уровня человеческого уже через десять лет, а дальше превысят его, и возможности возникновения гибридных интеллектов человека и машины будут настолько привлекательны, что человек потеряет субъектность, и что связность людей между собой через интерфейсы и нейроимпланты в принципе приведут к размыванию понятия личности - это всё я не хочу особенно набрасывать и без этого тошно, что называется.

Что происходит в "зоне сингулярности"? В зоне сингулярности описанные мной процессы развиваются до своего естественного завершения. А именно, Кремниевые зоны становятся безусловными доминаторами развития, в них реализовано максимальное количество ультимативных технологий. Люди действительно драматически удлиняют свою жизнь, начинают общаться друг с другом на кардинально другом уровне, доступ к удовольствиям и развлечениям становится настолько интенсивным, что у них пропадает масса других необходимых потребностей и возникают совершенно новые, и соответственно, возникает масса новых креативных профессий.

Например, сейчас есть Instagram - люди постят фотки и их смотрят многие участники, а будет такая профессия как, например, трансетор в области впечатлений, который наиболее остро чувствует -неважно что - любовь, ненависть, боль, радость, и возможность пережить то, что чувствует он станет трендом. И можно почувствовать как это чувствует этот человек, а можно как вон тот, а можно пережить такой сценарий любви, а можно другой. В будущем жители Кремниевых зон будут производителями и продавцами вот таких продуктов, даже не технологических. Они будут продавцами переживаний, эмоций, продавцами чувств, продавцами идей, продавцами решений, продавцами креативности и т.д. Это чрезвычайно привлекательно для очень многих людей, прежде всего для талантов, что превращает этот "пылесос" в ультимативный, то есть просто начинаешь понимать, что там ты живешь полной жизнью, а тут ты живешь какой-то серой и унылой жизнью и это очень тяжелое переживание.

И Кремниевые зоны становятся ультимативным таким центром стягивания талантов, и в них, в общем, возникает другое человечество - по другому организованное, с другими ценностями, с другими идеалами, с другой внутренней логикой. И это только кажется, что я описываю какую-то фантастику, вы знаете, если поговорить со стартаперами, успешно интегрированными в современную Кремниевую долину, вы обнаружите их огромное социальное, такое антропологическое отличие от других людей. Просто у них другие ценности, другие интересы, другие потребности, они по-другому мыслят, по-другому думают, это происходит уже, это факт. Но сейчас это можно описывать такими свойствами различия субкультур, а дальше это будет различием морфологии человека даже. То есть, понимаете, например, в Кремниевой зоне человек будет легко киберизироваться, то есть он будет легко увеличивать свои интеллектуальные способности за счет имплантов, он будет легко увеличивать свои физические способности за счет имплантов, это будет трендом, это будет круто, это будет ему доступно по деньгам. А все остальные будут вынуждены менее остро чувствовать, менее быстро думать, менее эффективно работать просто потому что у них нет доступа к этому. Понимаете, антропологически возникает другое человечество.

Эти два человечества они начинают друг с другом достаточно сложно соотноситься. У всякого общества, получившего безусловное преимущество перед другим обществом формируется "бремя белого человека". Как бы мы ни считали пережитым историю колонизации, что люди прошли эти этапы, что люди не будут убивать опиумом сотни миллионов людей или морить голодом сотни миллионов, как бы мы ни надеялись на это - природа человеческая никуда не изменилась и человек, который себе обеспечил ультимативное преимущество он будет иметь другую этичность по отношению к людям, которые себе это не обеспечили. И в том числе, это будет связано с абсолютной доступностью технологий, которые снимают очень многие барьеры.

Сейчас доступ к генетической коррекции чего бы то ни было, начиная от жизни человека и т.д., становится абсолютно невероятно дешевым. То есть цена доступа к технологии, которая может трансформировать генокод - она падает, а технологически это доступно студенту колледжа. Соответственно, пока западное общество думало а не надо ли запретить или хотя бы ограничить возможности коррекции человека, китайцы просто взяли и начали корректировать человека. Соответственно, технологически сделать вирус, который будет иметь массовое распространение и при этом менять у людей какое-то свойство - это уже можно, это уже сделано, это уже факт. Например, люди для развлечения, научного поиска воссоздали вирус "испанки", который обладает абсолютной безусловной смертельной способностью и в принципе ни чем не лечится, и может выкосить миллиарды людей - просто они его сделали. Потом, правда, всё научное сообщество испугалось, постаралось как-то это спрятать, но сказать, что это не может повторить любой другой - нельзя, это может повторить любой другой.

В принципе, любая современная школа может купить себе оборудование для того, чтобы дети, например, делали флюорисцирующими кошечек. Если смотрели "Шерлока Холмса" би-би-сишного, у него в третьей серии был светящийся кролик - это уже реализовано технологически. Соответственно, милый школьник может запросто сделать светящегося кролика, а может запросто сделать, не знаю, удлинившийся нос учителя, который ему надоел, ну или какую-нибудь еще более неприятную штуку. Это технологически возможно уже сейчас и не существует никаких функциональных возможностей ограничить доступ к этому для всех.