Роза Мира на RozaMira.Us

«От Него и в Нем жизнь»

Но после смерти для Него оказалась возможной трансформа иного рода: воскресение. Физическое тело Спасителя, покоившееся во гробе, просветлилось и, будучи возвращено к жизни, вступило в иной, более высокий слой трёхмерной материальности - в Олирну.
Спустя некоторое время Он провёл через трансформу Богоматерь Марию, а ещё несколькими десятилетиями позднее - апостола Иоанна. Впоследствии совершались трансформы и некоторых других великих человеческих душ.
Постепенно восходя от силы к силе, уже девятнадцать веков возглавляет Воскресший борьбу всех светлых начал Шаданакара против демонических начал.
Спаситель, пребывающий, как Планетарный Логос, во внутреннем чертоге Сальватэрры, уже много столетий обладает властью облекаться в создаваемые Им светоносно-эфирные тела: таким Он нисходит в затомисы, общаясь там с синклитами метакультур.


«Полная Лнна»

Всемирной задачей двух западных сверхнародов является:
создание такого уровня цивилизации, на котором объединение земного шара станет реально возможным,
- и осуществление в большинстве стран некоторой суммы морально-правовых норм дающих возможность возникнуть и возобладать идее преобразования государств в братства параллельно с процессом их объединения сперва во всемирную федерацию, а впоследствии
- в монолитное человечество - братство.
Различные национальные и культурные уклады будут в нём не механически объединены аппаратом государственного насилия, но спаяны духовностью и высокою этикой.
К XX веку необходимые морально-правовые нормы уяснились и утвердились в северо-западных обществах настолько, чтобы начать своё распространение и вовне; и тогда экспансия военная стала сменяться экспансией социально-правовых идей, экспансией освобождающей не только от её собственного угнетения, но от тысячелетнего феодального хаоса, от гнёта древних выдохшихся идей и окостеневших форм жизни и от множества других зол.

Русь великая

Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать -
В Россию можно только верить.
Федор Тютчев.


«Золотые купола»

Россия предназначалась для единственной и неповторимой роли, миссия мирового масштаба подготавливалась внутри неё и над ней. Сверхнароду российскому предстоит рано или поздно стать во главе созидания интеррелигии и интеркультуры.
Российская метакультура - это великое образование последнего тысячелетия было издавна предопределено творческим замыслом народоводительствующих иерархий - Духа – народоводителя российского сверхнарода - Демиурга Яросвета и Идеальной Соборной Души – Навны.
Всё, что творит демиург Яросвет, всё, в чём проявляется его воздействие на исторический слой, имеет прямое или косвенное отношение к его верховной задаче, осуществление которой должно оправдать тысячелетний путь кровавого и страшного своей мучительностью становления сверхнарода.


Триптих. «Небесные всадники». Правая ч.

Срок спуска Навны в четырёхмерные слои наступил несколько раньше, нежели у Яросвета. Смысл спуска или второго Ее рождения в Шаданакаре заключался в том, что Соборная Душа стала облекаться в материальные ткани того четырёхмерного слоя, где демиургом и великими человекодухами начали закладываться эфирные основы Небесной Руси. Её пестовала Мать Земля, а души стихиалей, суровые и нежные, одна за другой вступали в творимый затомис Святой Руси и облекали текучевеющую субстанцию Навны своими струящимися тканями.
По аналогии с явлениями человеческой жизни метаэфирный возраст Навны в ту эпоху – переход от детства к юности.
С этого времени, соответствующего, по-видимому, VIII - IX векам нашей эры, в историческом плане обозначился медленный процесс: формирование восточнославянского племенного единства.


Триптих. «Небесные всадники». Левая ч.

Событие, которое антропоморфным шифром наших понятий может быть отмечено как первое явление Яросвета во плоти в Небесной России и его встреча с Навною там, имело место в 10 - ом столетии. Буря, вызванная этим в метаисторическом мире, трудно поддается сравнениям, ибо уже само понятие радостной бури кажется нам искусственным. То было низлияние метаэфирных потоков и потоков астрала, подобных клокочущим водопадам света. Демиургу сопутствовали нисходившие из Ирольна или притекавшие из других метакультур ликующие человекодухи - те, кому предстояли потом воплощения на Русской земле с невидимыми коронами родомыслов, праведников, гениев и героев. Стихиали встречали Яросвета как посланца Божьего и великого творца, которому предстоит среди них, над ними и с ними творить нечто, выходившее за круг их постижения, но внушавшее их вещим душам безотчётное преклонение и восторг. Навна приняла его в блаженных лесных просторах Святой России как долгожданного жениха.

И с туманом над Непрядвой спящей,
Прямо на меня
Ты сошла, в одежде, свет струящей,
Не спугнув коня.
Серебром волны блеснула другу
На стальном мече,
Освежила пыльную кольчугу
На моём плече.
И когда, наутро, тучей чёрной
Двинулась орда,
Был в щите Твой лик нерукотворный
Светел навсегда.
(А. Блок)


«Разговор с утренним туманом»

И в России Небесной, и в России земной на всем ощущался отдалённый, но неотступно прикованный взор Яросвета. И если сама Навна едва начинала уяснять народному сознанию детски смутные отражения окружающих стихиалей, то разум демиурга эти образы прояснял, очерчивал, определял, кристаллизируя их в именах славянских божеств: Перуна, Ярилы, Стрибога, Лады.
На языке историков это перекрёстное влияние демиурга и Идеальной Соборной Души называется мифологией, религией, искусством и бытом древних славян - всем тем, что теперь обнимается понятиями духовной и материальной культуры.


«Андрей Первозванный»

Акт крещения Руси был деянием полностью провиденциальным, сколь примитивны и сторонни не были бы мотивы, активизировавшиеся в сознании князя Владимира.

Обширное пространство, открытое к Ледовитому океану, было пустынно. Только прозрачные клубы бушующих стихиалей проносились там, над нехоженными лесами и исполинскими реками Энрофа, да слабые сгущения племенных эгрегоров пульсировали кое-где, усиливаясь на открытых степях Юга. Это была не страна, но целая часть света, и от предчувствия событий, соразмерных с её масштабами, могло бы захватить дух - не только человеческий.


«Ярослав Мудрый»

Мощно вливался в сознание народа христианский миф, чаруя и привлекая сердца образами Вседержителя, Пречистой Девы и святых, некогда восходивших на высоты праведности из тёмных недр еврейства и Византии. От святынь Иерусалима и Афона, от купцов Царьграда устремлялись белые лучи, согревая душу и приобщая её к радости православного творчества...
Внутренняя мистическая жизнь русской церкви определялась связью именно с общехристианским трансмифом и с теми иерархиями и сущностями, космическими и планетарными, которые почитались русской церковью: с Логосом, с Богоматерью Марией, с ангельскими чинами и с великими духовными деятелями общехристианского или византийского прошлого. Высокая ступень их восхождения открывала перед ними возможность активной помощи сверху вниз, из затомисов, из Небесного Иерусалима и Синклита Человечества в слой конкретной исторической действительности, в Энроф.

«Солоха»

Сам по себе общий Трансмиф христианства не противоречит и не может противоречить трансмифам сверхнародов; не противоборствует и не может противоборствовать им. Напротив: Мировая Сальватера, вся пронизанная силами Логоса и Богоматери, то есть высочайшей реальностью Трансмифа христианского, остаётся в то же время вершиною вершин, смутно сквозящей через трансмифы сверхнародные.


Вдруг
Гром грянул, свет блеснул в тумане,
Лампада гаснет, дым бежит,
Кругом всё смерклось, всё дрожит,
И замерла душа в Руслане...
Все смолкло.
В грозной тишине
Раздался дважды голос странный,
И кто-то в дымной глубине
Взвился чернее мглы туманной...
И снова терем пуст и тих;
(А.С. Пушкин)


«Похищение Людмилы»

Перед Демиургом сверхнарода встал выбор: либо создание левиафана-государства в Энрофе и допущение, следовательно, возникновения российского шрастра, населённого игвами; либо отказ от выполнения своей миссии на земле. Он избрал первое.
Понимал ли он со всею ясностью, что, нисходя к кароссе Дингре в качестве отца их общего детища, порождая от неё уицраора и обрекая Навну на плен в глыбах грядущей государственности, он отодвигает день своего брака с Навной в непредставимую даль.


«Остров на Море лежит…»

Небесная Россия. Эмблематический образ: многохрамный розово-белый город на высоком берегу над синей речной излучиной.
Крупнейшее из средоточий - Небесный Кремль, надстоящий над Москвою. Нездешним золотом и нездешней белизной блещут его святилища. Моря светящихся эфиров - это души стихиалей, сияющих красками, непредставимыми для нас, омывают там сооружения, которые отдалённо можно было бы уподобить громадам лазурных и белых гор.
А над мета-Петербургом, высоко в облаках того мира, высится грандиозное белое изваяние мчащегося всадника: это - не чьё-либо личное изображение, а эмблема, выражающая направленность метаисторического пути. Здесь пребывают синклиты Украины, Грузии, Армении. Теперь к этому затомису начинает примыкать и синклит народа болгарского.

«Крылья»

Демиург Яросвет проявляется в небе и воздухе этого мира так, как если бы прозрачный океан могущества проходил от одного небосклона до другого и заливал бы сердца. Это могущество сосредотачивается в храмах демиурга, образ его очерчивается, голос его становится внятным, и возникает общение между ним и просветлёнными - общение, придающее им силу и высшую мудрость.
Так же проявляет себя другая, схожая с демиургом иерархия - великие духи-народоводители отдельных наций, входящих в состав нашей метакультуры. Среди них есть и более древние, чем Яросвет, есть и юный народоводитель Украины.


«Смутное время»

Деятельность Грозного подготовила эпоху Великого Смутного Времени - единственную в своём роде. Её хроники озарены фантастическими отсветами массовых видений, сверхъестественных вмешательств, демонических вторжений. Если метаисторическое созерцание подготовило нас к пониманию таких свидетельств, как выражения массового душевного опыта сверхнарода, мы станем вчитываться в эти исторические события как в шифр, которым написана мрачная поэма всеобщего столкновения иерархий в начале XVII столетия.

Всё не «Я» должно стать мною


«Разговор у распятья»

После вочеловечения Планетарного Логоса решающей ареной борьбы сделалось человечество. В демоническом разуме выкристаллизовалась мечта: создать такое человекоорудие, которое в силах было бы осуществить в историческом плане абсолютную тиранию и превращение населения земли в дьяволочеловечество.
«За инквизицией стояло беспрецедентное метаисторическое явление - ужаснейшее из порождений Гагтунгра. Подобных ему не было ни раньше, ни позже ни в одной метакультуре. Обитало оно в Гашшарве, и с ним боролось множество светлых сил; последний удар был нанесён лишь в XVIII веке великим человекодухом Иоанном Богословом. Теперь оно выброшено из Шаданакара на Галактическое Дно».

В русской художественной литературе есть поразительное творение, автор которого, без сомнения, не мог не обладать духовным знанием об этом событии, хотя знание это не стало полностью достоянием его дневного, бодрствующего "я". Я имею в виду «Легенду о Великом Инквизиторе». Тот, кто должен стать антихристом в недалёкие теперь уже времена, был, можно сказать, схвачен за руку Достоевским на одном из важнейших этапов своего предсуществования.


«Стены Трои»

«Среди различных видов гавваха особое значение имеет тот, который связан с истечением физической крови. Когда кровь людей и животных вытекает из организма, то в первые минуты этого процесса она выделяет жгучее излучение особой силы. Поэтому некоторые классы демонов заинтересованы не столько в смерти живых существ Энрофа и не в загробном страдании их душ, сколько именно в кровопролитиях. Ни одно кровопролитие в истории не происходило и не происходит без неосознанного нами внушения этих потусторонних кровопийц».

«Лицо 20-го века»

В его замыслы (Планетарного демона) входило, чтобы Великий Игва Германии вообразил себя предназначенным к главенству надо всеми шрастрами, – вообразил, хотя бы эта иллюзия стоила неисчислимых жертв и даже его собственной гибели. В этот замысел входила мировая война, как небывалый ещё по величине источник питательного гавваха и как путь к образованию на развалинах некоторых государств эмбриона новой социальной формации, которая в далёком будущем могла бы преобразоваться в ядро абсолютной всемирной тирании.


«Холокост»

… излучение страдания и боли – оно называется гаввах – способно насыщать гигантские толпы демонов почти всех видов и рангов. По существу, гаввах – их пища. Налагая свою лапу на законы Шаданакара, Гагтунгр искажал их так, чтобы породить и умножить страдание. Он делал их тягостными, жестокими, нестерпимыми.


«Планета Земля»

«… ничто не поколеблет меня в убеждении, что самые устрашающие опасности, которые грозят человечеству и сейчас и будут грозить ещё не одно столетие, это – великая самоубийственная война и абсолютная всемирная тирания».

«Рассвет»

Аримойя - будущий затомис (Небесная страна) общечеловеческой метакультуры, связанной с возникновением и господством грядущей интеррелигии Розы Мира. Последний из великих затомисов - находится в состоянии творения. Материальность Аримойи, как и других затомисов, создаётся одной из ангельских иерархий – Господствами.
Великий человекодух, бывший в последнем воплощении на Земле Зороастром, руководит созданием того, что я решусь условно обозначить выражением "великий чертёж".
Эмблематический образ: белый многобашенный собор, с главной центральной башней, колоннадами и лестницами, окружённый рядом огромных струнных инструментов, похожих на золотые лиры.
Смысл: башни - затомисы человечества, центральная башня - Аримойя;
колоннады - миры даймонов, ангелов, стихиалей, просветлённых животных;
лиры - все народы земного шара.


«Покой»

Дух дышит где хочет и уже миллионы людей находятся в потоке низливающегося откровения. Оно льется по многим каналам, искусство если не самое чистое, то самое широкое из них. Образы искусства емче и многоаспектнее, чем афоризмы теософем или философские рассуждения. Такому искусству часто присуще "сквозящее" восприятие нашего мира - восприятие различающее через мир физический другие, иноматериальные и духовные миры, умение заставить зрителя прочувствовать и пережить дали, выси и глубины трансфизической и духовной Вселенной.


«Роза»

Сегодня грандиозная потусторонняя реальность вторгается во множество человеческих душ. Люди переживают потрясающие прорывы сознания, созерцают трансфизическую высь и трансфизическую глубь.
Многие, сообразно личным способностям и складу души, стремятся выразить этот опыт в творениях слова, кисти, музыки. Созерцаемые образы становятся источником или стержнем художественных произведений.

«Грёзы»

«… жажда знания начнёт менять свою направленность. Будут разработаны системы воспитания и раскрытия в человеческом существе потенциально заложенных в нём органов духовного зрения, духовного слуха, глубинной памяти, способности к произвольному отделению внутренних, иноматериальных структур человека от его физического тела. Начнутся странствия по иноматериальным мирам, по открывающимся слоям Шаданакара.
То будет век Магелланов планетарного космоса, Колумбов духа».


«Лунная ночь»

Отношение Розы Мира к восприятию мира сочетает языческую жизнерадостность, монотеистическую одухотворённость и широту знаний научной эры. Не требование рабской покорности воле Божества будет звучать из святилищ религии итога. Оттуда будет излучаться призыв ко всеобщей любви и к свободному богосотворчеству, ибо ценно только то, что совершается человеком добровольно, а не по принуждению.
Три слова - свобода, любовь и Бого-сотворчество - определяют отношение Розы Мира к искусству, науке, воспитанию, браку, семье, природе и даже к таким, всеми религиями пренебрегавшимся элементам жизни, как её благоустройство и благолепие.


«Автопортрет с джином»

Сознание нового типа слышит голоса откровения и в гимнах Вед и Эхнатона, и в высоком духовном парении Упанишад, и в прозрениях Гаутамы Будды и Рамануджи, Валентина и Маймонида, и в гётевском "Фаусте", и в музыкальных драмах Вагнера, и во многих строфах великих поэтов - слышит его не менее явственно, чем в песнопениях Иоанна Дамаскина и в литургии Василия Великого.
Более того, оно слышит его в собственной глубине и жаждет его воплощения в совершенных формах.

«Два мастера».

«Один мастер делал оружие для войны, другой для защиты. Когда для испытания мечи поставили в текущий ручей, первый меч разрезал плывущие по ручью листья пополам. Второй, листья обходили по сторонам».
(Японская притча).
… праведность не есть непременно плод монашеской аскезы. Праведность есть высшая ступень нравственного развития человека ... Формы же праведности разнообразны; они зависят от времени, места и человеческого характера.
«Вспомним, что в то самое время, как гаввах, эйфос, излучения зависти, скупости, алчности, злобы восполняют убыль жизненных сил в стране демонов, излучения духовной радости, религиозного восторга и благоговения становятся тончайшим материалом для творчества затомисов; сорадование восполняет жизненные силы ангелов; излучения высокой любви между мужчиной и женщиной поднимаются в те миры, которые обозначены здесь как Волны Мировой Женственности; сострадание же, вдохновение, творческий пламень людей укрепляют обитель Логоса Шаданакара».


«Ночь на Ивана Купала»

Передо мной открылась возможность спуска назад, уже в пределы другой метакультуры, мне до тех пор незнакомой и чуждой, ещё совсем молодой, но с огромным грядущим. Что-то тревожное, бурное, сумрачное излучалось от этого огромного, разнослойного массива, смутно воспринимавшегося мною издалека.
Задание же, принятое мной, должно было иметь отношение к великой задаче, выходящей далеко за пределы этой метакультуры и долженствовавшей в далёком грядущем охватить мир. Уже тысячи душ подготавливались для участия в этой задаче.
И я выбрал именно эту возможность.

Животное царство



Монады животных находятся в одном из миров Высокого Долженствования. Души же совершают длительные пути по восходящей спирали сквозь особую сакуалу, состоящую из нескольких слоёв. Они воплощаются здесь, в Энрофе, но нисходящего посмертия у многих из них нет. Закон кармы довлеет и над ними, но для них он другой; развязывание узлов происходит только в Энрофе, на путях бесчисленных инкарнаций в пределах класса, с чрезвычайною медленностью.


«Динозавр»

Теперь имеется некий материальный мир, Жимейра где прошедшие через бесчисленные инкарнации бронтозавры и игуанодоны обитают в виде вполне разумных, добрых и необыкновенно ласковых существ. Жимейра, нынешнее обиталище лучшей части животных древних геологических эр, уже исчезает: они переходят в более высокие слои.


Душа игрушки



... чем больше любим плюшевый медвежонок, чем больше изливается на него из детской души нежности, тепла, ласки, жалости и доверия, тем в нём плотнее сосредоточивается тончайшая материя.
… и когда игрушка, полностью насыщенная бессмертным шельтом, погибает в Энрофе, совершается божественный акт, и созданный шельт связывается с юной монадой, входящей в Шаданакар из Отчего лона. В высочайшем мире, среди душ высших животных, облечённых в астрал и эфир, появляется изумительное существо, для которого именно здесь должны быть созданы такие же облачения.
В том мире эти существа тем прелестнее, что даже в соответствовавших им игрушках никогда не было ни капли зла.

Стихиали


«Игры стихиалей»

Стихии природы в Энрофе – вода, воздух, земля, растительный покров, минеральные слои магмы и, наконец, "жизненная сила" - прана, присутствие которой - непременное условие всякой органической жизни, - всё это не плоть стихиалей, а внешний концентрический круг среды их пребывания, пронизанный, движимый и преобразуемый ими, - арена и материал их творчества, их веселия и гнева, их борьбы, игры и любви. Собственная же плоть стихиалей имеет, в большинстве, струящийся характер: границы формы непостоянны и способны к взаимопроникновению.


«Орлионтана»

Снежные хребты, безжизненные, бесприютные и бесплодные в своём мёртвом великолепии, – это только одна из двух полусфер или двух слоёв тесно связанной системы. Другая полусфера или, точнее, другой её слой – иномерен. Этот слой являет страну воплощённых духов потрясающего величия, подобных царям снежных вершин. Называется он Орлионтана. Именно просвечивание Орлионтаны сквозь кору трёхмерного вещества вызывает то впечатление царственного спокойствия, могущества и лучезарности, которое снежные хребты вызывают в каждом, кто хоть немного способен принимать инспирацию сил трансфизического мира через красоту. Орлионтана, созерцаемая духовным зрением, – это горные вершины в духовной славе.

«Летний вечер»

Связь между стихиалями и урочищами Энрофа - лишь кажущаяся. Она обусловлена их неподвижностью. Если источник иссякнет, водопад будет перекрыт, гора разрушена, стихиали останутся незыблемо на своих местах, пока их внутренняя работа над собственным существом не подведёт их к мгновению трансформы. Они покупают её ценой почти полной телесной неподвижности.
Неподвижность возмещается глубиной и сосредоточенной проникновенностью духовного созерцания, в которое они погружены.


«Старые деревья»

Влияние человечества на стихиалей - огромно, хотя ещё совершенно не осознано нами. Современная бездушная цивилизация действует на них ужасно. Излучения светлой духовности людей действуют на тёмных стихиалей разительно. Они отступают, частично перерождаясь.

«Весна»

Культ стихиалей, мирный и весёлый культ, полный счастья. Он будет сопряжён, с богослужением Солнцу и Земле, с посвящёнными стихиалям народными действами с посадкой деревьев и цветов, с расчисткой зарослей.
Роза Мира укажет путь к тому, чтобы наслаждение от соприкосновения с плотью природы делать всё шире, наше счастье от общения с её духами - всё глубже, а нашу радость от исполнения долга перед ней - всё чище и оправданнее.
С огромной силой будут воздействовать на нас те ясные, глубоко осознанные, не ощупью, а с духовной целесообразностью принимаемые меры, которыми Роза Мира будет преобразовывать лицо земли.


«Лето»

Нам предстоит постигать и почитать миры стихиалей совсем иначе, чем удавалось это народам древности. Опыт последующих стадий обогатил нас, расширил знания и обострил мистическую мысль.
Древние очеловечивали свои представления о стихийных божествах; мы больше не ощущаем потребности придавать стихиалям человекоподобный образ.
Древние смотрели на эти миры как на нечто, раз навсегда данное и неизменное; мы отдаем себе отчёт в их эволюции, хотя и непохожей на эволюцию нашего органического мира, и будем стремиться постичь её пути.

«Осень»

Древние могли переживать связь с отдельными слоями стихиалей, но неотчётливо разграничивали их друг от друга и не обладали ясным представлением о множественности этих слоёв, а о путях становления этих монад у них не возникло даже догадок. Для нас же множественность и взаимосвязь этих слоёв и пути становления
обитающих там монад делаются объектом трансфизического познания.
Древние были не в состоянии нарисовать себе общую картину планетарного космоса; мы гораздо чётче дифференцируем каждый слой и включаем его со всеми его специфическими особенностями в общую панораму Шаданакара.


«Зима»

Древние не могли примирить веру в эти миры с верой в Единого; для нас - между обеими этими верами нет никакого противоречия.
Свои духовные обязанности по отношению к стихиалям древние видели в умилостивлении их и восхвалении; мы же будем стремиться осуществлять нашу связь с ними в готовности участвовать в их играх и творчестве, в привлечении их благодействующего участия в нашу жизнь - и, наконец, в нашей собственной помощи светлым стихиалям и в работе